Свои диковатые идеи девочки изложили в видео-роликах, содержавших призыв ко всем молодым, грудастым и успешным незамедлительно присылать фото- и видео-разрывы на конкурс «Порву за Путина». Призом конкурса, кроме вилами на воде писанного одобрения прогиба перед Властью, предполагался и iPad2. Рвать можно было всё что угодно. Например, судя по конкурсным роликам, популярностью у молодых и успешных пользовались порча долларовых банкнот, надирание задниц оппонентов и т.д.
Градус неадеквата стал повышаться, когда на арену вышли не менее молодые, грудастые и успешные «Девушки Медведева». Затем в сети появился видео-ролик уже других молодых, грудастых и успешных, которые играли на том же поле что и «Девушки Медведева» и «Армия Путина». Пользовались они той же сигнальной системой и убеждали зрителя не голосовать за ВВП и ДМ. В одном из телевизионных интервью с «Армией Путина» корреспондент спросил: «А зачем вы рвёте за Путина — он что, нуждается в такой поддержке? У него настолько всё плохо?» У меня же возник другой резонный вопрос: «Как ещё могут опорочить Власть молодые, грудастые и успешные дурищи?» И на этот вопрос я решил ответить сам.

» Лори Кримсон покинул в числе первых крыс. Это случилось в конце весны, а день спустя я уже гордо вышагивал к офису рекламного агентства Лео Бернетт. Таким образом для лета я был потерян: нет полугодового стажа работы — нет и оплаченного отпуска. Другое дело моя семья. Ничто не мешало им использовать это лето на полную катушку. На семейном совете мы заключили договор: дети-жёны отдыхают-развлекаются-загорают-купаются, а я работаю, готовлю подарки к дню рождения и завидую. Люблю такие договоры — точно знаю, что выполню свою часть соглашения! Да и в том, что выполнит свои обязательства семья, у меня сомнений не было. Вот они и уехали в Ейск. На море. А я остался в Москве с недоумением на лице и работой, но без жены и чумазых детей. Зато в одной со мной вселенной осталась моя боевая товарищ Людмила. Где только не замерзала она на моих фотографиях! На этот раз мёрзнуть в кадре она отказалась, так как темой мероприятия (задуманного в пику отпускающимся везунчикам на морях-окианах) мы выбрали съёмку обнажённой натуры и девиз «Ты порвёшь, дура, а зашивать кто будет?!» Тогда я обратился к замечательной гламурной фотографине Сюзанне с просьбой помочь мне в поисках модели и фотостудии. Рассказал ей сюжет, показал набросок и получил фотомодель Николь, а так же приглашение в свою домашнюю студию. Речь в нашем договоре о сотрудничестве шла о кадрах с полу-обнажёнкой и без узнаваемых черт лица.

7-го августа я привёз фотопринадлежности, включая себя и хладостойкую Людмилу, в гости к Сюзанне. Там ждала нас Николь — роскошь и восторг в зрелом теле. Я распаковал фототехнику (включая себя и неутомимую Людмилу)… и залился краской стыда. Вернее — залился бы. Где-нибудь в другом мире. И в другое время. Но было мне чего стыдится, да. Дело в том, что я изгадил камеру. В день фотосессии я обнаружил пыль на матрице и, как недоумок, кинулся тут же её стирать ну разве что не пальцем. А когда стрелки часов стали отмерять минуты моего опоздания, я заключил с фотокамерой договор. Она снимет сегодня качественные фотографии, а я обязательно её отдам в чистку, где её вылечат от моего вредительского вмешательства. Стыдно признаваться, но я понятия не имел когда и где я смогу выполнить своё обещание. Опыт порчи фотокамер у меня был, а вот опыта их починки — не было.

Однажды я купил nikon d70. Спустя месяцы и кило-кадры я разглядел на снимках пыль. Почитал интернеты. Мудрые и опытные интернеты советовали отнести деньги в сервис-центр и почистить фотокамеру специально-обученными руками. Но что мне мудрые интернеты? Старые зануды и импотенты! Вот молодые и энергичные интернеты рассказали мне совсем другое. В результате я отнёс те же деньги в магазин и купил там патентованное средство для чистки матриц. На патентованные швабрачки денег я пожадничал, да и вряд ли они бы меня спасли. В итоге один из самых интересных дней в жизни я провёл стирая с матрицы (на самом деле не с матрицы, а с мутной стекляшки, находящейся между матрицей и внешним жестоким миром — с anti-aliasing фильтра), так вот, стирая следы своих предыдущих попыток стереть следы следов стирания пыли. И уже потом, много лет спустя, после фотосессии Николь и рваных футболок, я честными глазами побитой собаки разглядывал в неверной полутьме фото-ремонтной мастерской укоризненные качания головы: «Как же вы так изосрали фотоаппарат?» А в душе я с наслаждением бил себя линейкой по пальцам и приговаривал: «Nikon d70, Nikon d200, Nikon d700 — ну когда ж ты, бестолочь, образумишься?!» Оказывается, я умудрился даже поцарапать эту стекляшку! А ведь хорошая матрица у Nikon d700 и неблагославлённые Никоном артефакты ей ну точно никак не нужны… Зато теперь у снимков этой моей камеры есть неповторимый нюанс, уникальность. Так я себя утешаю. Мне так легче жить.

А что до самой фотосессии — что ж, прошла она на ура: купленные заранее футболки, маркированные символами армии (АК-74), науки (Гагарин в стиле Эрнесто Че Гевары) и страны (залитый кумачом контур СССР) были порваны роскошным бюстом Николь и ухоженными её руками. А потом я выполнил свою часть договора так же честно как и фотокамера.